Колин Уилсон. Человек и его ум.

 

Колин Уилсон (р. 1931, Лестер, Англия) – один из ведущих литераторов современности, имя которого, наряду с такими величинами как Герберт Уэллс и Бернард Шоу, уже сейчас занесено в Оксфордскую литературную энциклопедию – пантеон писателей с мировой известностью. Право зваться прижизненным классиком, равно как и заслуженную славу, этот выходец из вполне заурядной семьи снискал своими самобытными и глубокими произведениями. Их у него уже около семидесяти: фантастические, детективные и философские романы, книги по оккультизму, мистике и мотивации преступлений на сексуальной почве, литературные и психологические исследования.

Уже первое произведение, литературно-философский трактат «Посторонний» (1956), словно взрывом сотрясло устои благообразной Англии, подняв волну «уилсономании» и вынудив блестящего дебютанта скрываться от орд жадных до сенсаций журналистов и молчаливо сносить рецензии – восторженные, гневные, скандальные, всякие. Молодой человек, кочевавший до этого по стране со спальным мешком и связкой книг (единственное его имущество на тот момент), переселиться в старинный особняк с видом на океан, но почиванию на лаврах предпочёл изнурительный творческий труд.

Десятки книг, сотни статей, сценарии к фильмам (среди них и небезызвестный «Жизненная сила», снятый совместно с соратником Стивена Спилберга, Тобом Купером), лекционные турне по университетам Европы, США и Японии – грандиозная эта круговерть охватом в десятилетия не притупила в писателе главного: живости восприятия и свежести воображения, неуемной жажды новизны и светозарной творческой энергии. Свидетельство тому – серия новых книг, вышедших из-под пера (выражаясь точнее, с его компьютера) в последние годы. На сегодня произведения Колина Уилсона переведены на десятки языков; его творчество изучается в университетах многих стран; о нём пишутся книги.

У нас в стране имя писателя-«космополита» десятилетиями замалчивалось; да и сам Уилсон после единственного визита в Советский Союз (Ленинград, зенит хрущёвской «оттепели», приглашение Союза писателей) вернулся к себе в Англию разочарованным от встреч с высокоидейными жрецами советской литературы. Он заблуждался, считая наше общество свободным; просчитались и советские критики, ждавшие от «сибарита» ругани в адрес капитализма – то, чем иной раз пробавлялся кое-кто из «гонимых» западных авторов, вынужденных недостаток признания и средств (а то и откровенную бездарность) возмещать поношением своего социального строя. К счастью, сквозь все годы Уилсон не изменил своему редкому для писателя качеству – спокойной убежденности, что нет смысла ни заискивать, ни оправдываться, ни тем более навязывать свое мнение читательской аудитории – зрячие и без того увидят, а думающие поймут. Идти выбранным путём, не изменяя себе, а уж время «излечит», и читатели – прежние и теперешние – оценят по достоинству, либо оставят за ненадобностью.

Тем приятнее убеждаться сегодня, по прошествии десятилетий, что книги Уилсона не подвластны ни конъюнктуре, ни переменам в политике, ни зыбким капризам моды. Свидетельство тому – устойчивость в рейтингах популярности и плохо скрываемый ажиотаж прессы, оживающий с появлением очередной книги знаменитого жителя графства Корнуолл (с видом на океан). «Замечательно задумано, мастерски исполнено» (Таймс), «Написано с потрясающим воображением» (Ливерпуль Эко), «Колин Уилсон – один из самых популярных писателей сегодняшнего дня» (Графтон Букс). Отзывы такого рода превратились для Колина Уилсона едва ли не в «ex libris».

Но что отраднее всего – возможность приобщиться к завораживающему миру фантазии Колина Уилсона есть теперь и у нас. Недавно у нас в Новосибирске появились наконец все три части долгожданного «Мира пауков» (изд-во «Мир и семья-95», Санкт-Петербург) – грандиозного бестселлера-пенталогии, две оставшиеся части которой, «Зона сумрака» и «Новая Земля», ещё ждут своего появления. В книге с удивительной для жанра фантастики убедительностью повествуется о борьбе будущих поколений с последствиями катастрофы, в результате которой Земля оказалась под властью… насекомых; человечеству грозит геноцид. Путь к спасению находит человек с необыкновенной силой ума, «силой» в буквальном смысле… Прихотливые извивы сюжета и яркая, поистине кинематографичная по своей глубине образность, скрывают глубокий философский подтекст  - неотъемлемая часть произведений Колина Уилсона. Читая это захватывающее повествование, поневоле вникаешь в него так, что, дочитывая последнюю страницу этого хорошо изданного, объёмистого тома, чувствуешь глухую досаду: «Ну вот, как всегда: на самом интересном месте…». Что ж, Уилсон верен себе и в этом: «Концовки повестей недовершённых Сознанья раздвигают рубежи…». Заинтригованный читатель имеет возможность сделать выбор сам.

Но и это не всё. Впервые издано произведение из разряда «живой классики» Уилсона: роман «Философский камень», позволяющий, благодаря усилиям главных героев, проникнуть в чарующие и зловещие тайны мироздания. В работе находится 900-страничное продолжение романы «Космические вампиры» (лейтмотив произведения – сущность жизненной энергетики человечества, состоящего из «доноров» и «вампиров»; реже из «мертворожденных»). Новая книга (год издания 1995) именуется «Метаморфозы вампира» и повествует опять же о вампиризме энергии, на этот раз сексуальной – то, что лежит в основе отношений между мужчиной и женщиной и, по большому счету, движет человеческой эволюцией. О подробностях – вскоре…

«Тело – лишь своего рода стена, разделяющая две бесконечности: Вселенную, расстилающуюся в бесконечность снаружи, и ум, образующий бесконечность внутри». (Колин Уилсон, «Паразиты сознания», 1967).

 

Куда спешишь? Не суетись, постой.

Забавно видеть, как спешат другие:

В движеньях суетность, в душе застой,

В глазах – смятенья огонёчки злые.

 

Наш мир замкнут, но сплошь на пустяках –

Зациклено, привычно, односложно;

В заботе о работе, о деньгах,

И о еде. (И о семье, возможно).

 

Жить – на бегу, спеша, лицом к земле,

Стыдливо скрыв нелёгкую догадку,

Что тот, кем мог ты стать, живёт на дне,

Но страх в него вцепился мёртвой хваткой…

 

И это – к счастью. Чем, скажи мне, друг,

Сменилась бы тотчас твоя беспечность,

Когда б ты осознал внезапно, вдруг,

Что там, в тебе, таится Бесконечность? –

 

Четвёртым измереньем изнутри,

Безбрежным, как Вселенная снаружи;

Простершиеся в вечности миры,

Которым тело лишь границей служит.

 

  Александр Шабрин.

Новосибирск, 1996